Хула была больше, чем просто ритуальным танцем (продолжение статьи, начало см. здесь).
Это был гавайский способ сохранять «запись» своей истории, культуры и уникальной философии «алоха», философии любви — ведь письменность на островах появилась только в 1820 году!
И не просто сохранять — но и поддерживать ее на Гавайях, передавать своему народу в каждом танце. И так хранить культуру и традиции, хранить Дух Алоха…Но едва христианские миссионеры стали прибывать на Гавайи (что случилось уже на рубеже 18 и 19 веков) и обращать в свою веру «заблудших язычников», и чем больше росло их влияние на островах, тем более открыто и яростно они принялись бороться с «очагами язычества».
Как хула и «всё гавайское» было запрещено
Конечно, без поддержки некоторых влиятельных гавайцев вряд ли это им удалось бы, и особенно помогла «победа», которую одержала одна жена вождя над самой богиней Пеле (реальная история, кстати!).
То, что бог Иегова оказался сильнее богини Пеле, буквально развязало воинствующим христианам руки. И с культурой гавайцев, естественной и природной, не знающей европейской морали, произошло то же, что с многими древними культурами — ее просто запретили тотально: уничтожали святилища хеиау, разрубали резные деревянные статуи богов, а вместо невинного и чистого восприятия мира насаждали свод христианских табу.
Но в то время миссионеры, особенно американские, были пуританами (вспомните «Дикий Запад» и «Золотую лихорадку» -это вот то время как раз, весь 19-й век). А у пуритан любое покачивание бедрами уже было верхом неприличия.
При первом гавайском короле Камехамеха I, впрочем, иностранцев со всеми их желаниями, религиозными и коммерческими, еще удавалось сдерживать: еще недавно верховный вождь Большого острова, он активнейше охранял культурную самобытность, интересы и независимость своей страны. И даже на все важные посты руководства страной старался брать исключительно шаманов (кахун).
(Напомню читателю, что еще с 1200-х годов, с приходом в Гавайи жреца Паао и его религиозных и политических реформ, шаманы буквально «выдавливались» из жизни общества, и в основном 5 столетий укрывались в лесах острова Кауаи, последним влившегося в королевство Гавайи — так вот первый король островов вернул им свободу практики их знаний и открытой жизни).
Но в 1820 году на престол взошел его сын Лиолио, обе жены которого были христианками, да и сам он весьма тяготел ко всему европейскому… Гавайская культура рядом со сверкающими нарядами, оружием и деньгами европейцев казалась ему бесконечно архаичной…
Вот тогда ушли со всех постов и шаманы, вернувшись снова в свои леса, и началось сокрушение всех «пережитков старого».
И вульгарная, отвратительная и греховная хула была тотально запрещена.
Правда, король Kamehameaha III уже вновь настаивал на религиозной свободе, и восстановил право танцевать хула в 1830-х годах, пусть и практически номинально. Невозможно было подавить любовь гавайцев к хула полностью, даже миссионеры это видели — но настояли разве что, чтобы танцоры танцевали в их пуританских платьях — глухих от шеи до пола и с длинными рукавами:
Получалось, что хулу танцевать было вроде бы и можно, то трудно, под активное неодобрение и в невозможных нарядах для привыкших к свободе островитян.
Веселый монарх и гавайский ренессанс
И только последний король Гавайев, Дэвид Калакауа, чье правление продолжалось с 1874 по 1891г., смог переломить ситуацию и дать старт возрождению гавайской культуры и, в первую очередь — танца хула.
Вопреки возражениям обращенных в христианство гавайцев и не гавайцев, известные эксперты были собраны в суде и вдохновлены на практику традиционных искусств. Как это стало возможно после стольких лет забвения и королей, целиком подпавших под влияние иностранцев?
Во-первых, свою роль сыграла смена династий — Дэвид Калакауа уже не был прямым наследником Камехамеха I. Он не был воспитан как наследник, и не воспринял пиетет перед иностранцами «с молоком матери».
Во-вторых, поэтому или нет, но он действительно страстно любил гавайские национальные виды развлечений, и в первую очередь — их песни и танцы.
Ну и в-третьих, он проявил поистине королевскую хитрость, пригласив танцоров хула на праздник в честь своей коронации.
Говорят, он и при жизни стал известен как Веселый Монарх — т.к. любил путешествовать среди людей и бывать на разных фестивалях и праздниках. Хула, снова став их частью, часто танцевалась в его честь.
Именно потому знаменитый на весь мир фестиваль хула, ежегодно собирающий фанатов хула по всей земле, назван «Merry Monarh», то есть веселый монарх, — в его честь.
В итоге за время его правления хула не просто была «разрешена» — она вступила в эпоху своего возрождения.
Хула-практики объединили гавайские элементы поэзии, певучий вокал, выступления, танцевальные движения и костюмы, чтобы создать новую форму, хула ku’i ( ku’i означает «соединить старое и новое»).
Правда, и в начале 20-го века по-прежнему молитвы, ритуалы и стиль обучения по-прежнему составляли основу танца Хула — но интерес к более старому песенному сопровождению уже угасал.
